О КОЛЕНОПРЕКЛОНЕННЫХ

 

 

В свете последних международных событий всплыл в моей памяти рассказ одной моей школьной подруги. Что поделаешь, такие уж мы, русские, любим пооткровенничать с подругами.

 

Так вот, ее муж в свое время не постеснялся встать на одно колено, как в старые времена, и таким вот коленопреклоненным, попросил ее выйти за него замуж. Подруга была ошеломлена. Она была в восторге, ну кому еще так романтично делали предложение! Короче, поженились и все было замечательно, эта пара была предметом чистейшей зависти всех друзей и подруг. Прошло немало лет и все изменилось. Романтичный жест так и остался не более, чем жестом.

 

Освобождая вас от изложения подробностей, скажу кратко: после пережитых измен, боли, пренебрежения и унижений, подруга моя потребовала развода. Муж был до крайности удивлен, ведь он так романтичен, и они были такой замечательной парой, предметом чистейшей зависти всех друзей и подруг. Так он и сказал.

 

Как он ее ни уговаривал, она стояла на своем. Когда он понял, что это серьезно, как вы думаете, что он сделал? Да, он упал перед ней на колени, теперь уже на оба, и не желал подниматься, пока она его не простит, валялся, как говорится, перед нею в пыли.

 

– Знаешь, – говорила подруга, – если бы даже во мне еще и тлела искра надежды на то, что он изменится, и мы снова сможем жить в мире, после этого, я потеряла к нему последние крупицы уважения. Передо мною был слизняк, бесхарактерный, мерзкий слизняк, окончательно утративший самоуважение.

 

Подруга надолго задумалась. Я тоже молчала. Потом спросила:

 

– Ну а что, по-твоему, он мог сделать, мог бы он другим способом вымолить у тебя прощение?

 

– Думаю, нет, слишком уж много боли накопилось во мне, но… – она снова задумалась, потом произнесла с расстановкой, – знаешь, если бы он просто сказал: я понимаю, как много боли тебе причинил, и я благодарен тебе за то, что ты меня так долго прощала и не жду, что ты меня и теперь простишь, но я тебе обещаю…

 

– Ну и? Поверила бы ты его обещаниям?

 

– Конечно, нет, горбатого могила исправит, ходок останется ходоком, но после таких слов, слов взрослого человека, а не нашкодившего ребенка, я, возможно, была бы еще в состоянии хоть немного его уважать. А так… Он опустил себя сам до такой степени, что подняться в моих глазах ему уже не светит. Скажу честно, кроме презрения никаких чувств у меня к нему быть просто не может, я не могу смотреть на него без отвращения. А ты не презирала бы его на моем месте?